крыша

1 крыша

2 крыша

См. также в других словарях:

КРЫША — адрес поменяла (сменила) у кого. Жарг. мол. Шутл. То же, что крыша едет/ поехала. Вахитов 2003, 87. Крыша в пути у кого. Жарг. мол. Шутл. ирон. То же, что крыша едет 1. Максимов, 210. Крыша (крышняк ) дымит (дымится) у кого. Жарг. мол. Неодобр.… … Большой словарь русских поговорок

крыша — верх, верхушка; кровля, кров; связи, чайник, дом, охрана, приют, репа, котелок, рука, покровительство, прикрытие, башка, протекция, заручка, шатер, гнездо, поддержка, квартира, голова, сильная рука, пристанище, вальма, навес, мозги, патронаж,… … Словарь синонимов

КРЫША — КРЫША, крыши, жен. 1. Верхняя часть здания, строения, служащая его покрытием и защищающая его от вредных атмосферных явлений. Железная крыша. Соломенная крыша. Двускатная крыша. Крыть крышу (делать крышу). 2. Покрышка, покрытие, верхняя часть… … Толковый словарь Ушакова

КРЫША — КРЫША, и, жен. Верхняя, покрывающая часть строения. Шиферная, железная, черепичная к. Есть к. над головой у кого н. (перен.: есть где жить; разг.). Под одной крышей с кем н. (перен.: в одном доме с кем н.). Убрать урожай под крышу (поместить в… … Толковый словарь Ожегова

крыша — КРЫША, книжн. кровля, устар. кров … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

крыша — Верхняя ограждающая конструкция здания, состоящая из несущих конструкций и кровли [Терминологический словарь по строительству на 12 языках (ВНИИИС Госстроя СССР)] крыша Верхняя ограждающая конструкция здания. Примечание Состоит из несущей части… … Справочник технического переводчика

КРЫША — верхняя ограждающая конструкция здания. Состоит из несущей части (стропила, фермы, панели и др.) и кровли. Крыши бывают чердачные и бесчердачные … Большой Энциклопедический словарь

КРЫША — «КРЫША», СССР, ЦТ, 1990, цв., 100 мин. Фильм спектакль. По одноименной пьесе Александра Галина. Постановка Олега Табакова в Театре студии его имени. В ролях: Алексей Серебряков (см. СЕРЕБРЯКОВ Алексей Валерьевич), Марина Зудина (см. ЗУДИНА Марина … Энциклопедия кино

КРЫША — син. термина кровля. Геологический словарь: в 2 х томах. М.: Недра. Под редакцией К. Н. Паффенгольца и др.. 1978 … Геологическая энциклопедия

КРЫША — состоит обычно из несущих конструкций (стропил, балок и т. п.) и кровли, непосредственно принимающей на себя осадки (дождь, снег) и предохраняющей здание от атмосферных влияний. Кровли жилых домов делаются: железные из кровельной стали, рулонные… … Краткая энциклопедия домашнего хозяйства

Крыша — Запрос «Крыша» перенаправляется сюда; см. также другие значения. У этого термина существуют и другие значения, см. Покрытие (значения) … Википедия

Традиционный дом белоруса. Исчезающий стиль?

В Беларуси все меньше и меньше деревенских домов – урбанизация. А лет семьдесят назад в таких жила почти вся страна, согласно переписям, около 80% белорусов. Те постройки, что сохранились до наших дней, – советские послевоенные. За редким исключением.

Эти деревянные яркие домики и воспринимаются сегодня как традиционные. Есть ли у них, разбросанных по всей стране, что-то общее? Что связывает их с белорусскими домами сто-, двухсот-, а то и пятисотлетней давности? Можем ли мы говорить о белорусском стиле? Означает ли исчезновение деревенских домов потерю нашего стиля? На эти вопросы мы и попытаемся ответить с помощью научного консультанта – директора Центра исследования белорусской культуры, языка, литературы, доктора архитектуры, доктора исторических наук, академика Александра Локотко.

Исторический контекст. Два переломных века

XVI век, а именно 1557 год, определил, как будут жить белорусские сельчане многие и многие столетия. Именно тогда в Великом княжестве Литовском прошел передел земель. Реформа Волочная помера ликвидировала чересполосицу, то есть мешанину из участков, принадлежащих разным собственникам. Выглядело это так: центральное поле делилось на волоки, а вдоль дороги, проходящей через него, строились дома.

Раньше семьи жили, где хотели, сближаясь только со свояками – ученые называют такой тип расселения гнездовым. Теперь же они сошлись на одной улице. Уже похоже на деревню, знакомую и вам, не правда ли?

Чем тогдашние дворы отличались от современных? В первую очередь количеством хозпостроек. В XX веке оно резко сократилось из-за коллективизации. Зачем строить хлев и конюшню, когда корова и конь ушли в колхоз? Со двора исчезли амбар, гумно, мельница. Остались жилой дом, теперь более просторный, и один-два сарая.

Стены. Сосна на все времена

Как и тысячу лет назад, в основе деревенского дома – срубная конструкция. Это четыре стены, в которых бревна соединены в замок. Углы, для прочности, выходят наружу. О плюсах такой инженерии говорит сама история: в стародавние времена из модулей – срубных ячеек – получались не только жилые дома, но также хозпостройки, церкви и даже оборонительные замки.

Выбор дерева за века тоже мало изменился – чаще всего брали сосну. Она смолистая, потому и прочная. Вот только качество древесины к XX веку сильно изменилось. Еще в веке XIX две трети Беларуси занимали леса. Сегодня – менее одной трети. Практически исчез старый строевой лес. Чтобы его увидеть, съездите в Беловежскую пущу, там еще есть. Древесная промышленность сокращала и омоложала лес. Химическая – снижала его качество. Когда выяснилось, что из смолы можно делать скипидар, на соснах появились глубокие рубцы. Дом из неотесанного «кругляка» мог простоять и двести, и четыреста лет. «Индустриальный лес», даже химически обработанный от гниения и возгорания, куда более хрупкий.

Сегодня можно заметить, что некоторые советские домики обиты досками. Это шалёвка – техника обработки древесины, известная с XVI века. На волне увлечения готикой и, соответственно, ровными стенами, бревна в Беларуси стали отесывать. Но если европейские гладкие дома были каменными и потому прочными, то здешние, деревянные, потеряв естественный защитный слой, стали гнить. Шалёвка – это спасение стены. Доски не дают брусу пропасть, по крайней мере, быстро. И хотя готику в Беларуси давно позабыли, дома шалюют до сих пор.

Крыша

Первой белорусской крышей был бревенчатый свод. Под ним прятались еще жители землянок. Наземные же дома, более похожие на современные, накрывались соломенной и тростниковой крышей.

Солому использовали для строительства повсеместно и веками – такие дома можно было увидеть в Минской области еще в семидесятые годы. Ведь мастерски уложенная крыша служила пятьдесят лет. Оказывается, она весьма технологичная. Благодаря правильному уклону часть дождевой воды скатывалась на землю, а часть оставалась на соломе, напитывая ее и не позволяя рассыхаться на солнце. Но в итоге от этого варианта отказались. Во-первых, жать солому – это тяжкий труд, во-вторых, ее едят мыши, а в-третьих, если, не дай бог,пожар, такая конструкция вспыхнет, как факел.

Крыша номер три – это гонт, или дранка, если по-простонародному. Ее начали использовать в XIX веке, и процесс этот был трудоемким. Для того чтобы добыть дранку, то есть деревянные досточки, нужен был конный привод. Он вращал большой металлический нож и срезал им с колод щепу древесины. Потом дранку стали производить в промышленных масштабах, и это существенно облегчило всем жизнь.

Гонтовые крыши делают в Беларуси до сих пор, однако популярнее стал неказистый, но недорогой и пожароустойчивый шифер. После Второй мировой войны он накрыл всю страну.

Изнутри. «Бабий угол», «красный угол», свой

Лет пятьсот назад крестьянский дом выглядел так: заходишь из сеней в хату, справа – печь на деревянных колодах или подрубе, топит «по-черному». Если зима, под печью сидят куры, а то и козлята. Напротив – окно, единственное в доме. По диагонали от печи – «красный угол», там висит икона. За печью располагаются полати. Площадь такого дома – около тридцати квадратов.

Лет через триста напротив «красного угла» появится второе окно, а потом третье. Прибавим еще сто лет, в Российской империи, куда мы входим, как раз отменили крепостное право. Оглядимся: в нашем доме есть дополнительная кладовая, камора, кухня, дымоход, а через перегородку из легких досок – светлица, отдельное чистое помещение. Площадь жилища – пятьдесят квадратных метров. Дома увеличиваются, особенно на Западе страны, который лучше развит.

Плюс еще один век, теперь мы советские люди, вот уже и война позади. Потолок в доме стал выше, два окна выходят на улицу, два или три во двор, комнат в среднем две-три.

Цвет. Древняя охра или советская радуга?

В отличие от городов цвета асфальта, белорусские послевоенные деревни были яркими. Иногда красился только наличник окна, но чаще – весь дом. Одни села встречали цветным разнобоем: дом синий, дом зеленый – другие сохраняли одну гамму. Александр Локотко говорит, что это не случайность, а менталитет: должно быть «как у людей». Если проехать Беларусь на машине, то и сегодня можно встретить нарядные желто-синие или зеленые деревни. При этом двух абсолютно одинаковых домов вы не найдете.

Однако еще в XIX веке цвета Беларуси были совсем другими. В старину окна здесь стояли без наличников – вместо них конструировался своеобразный «подтёс». Его белили – это и считается первым применением цвета. Эстетика здесь на втором месте, главная цель – отпугнуть нечистую силу. Да-да, к тому времени мы уже были христианами, но разве это повод не страховаться? Беларусь до сих пор примечательна своим христианско-языческим синкретизмом. Кроме того, известь сохраняла древесину. В некоторых районах на Западе страны глинобитные дома белились полностью. Это результат «культурного обмена» с Галицко-Волынским княжеством.

Итак, первая наша гамма – древесно-серебристый, белый.

Начиная с XVII века окна и фронтоны стали покрываться натуральными минеральными красками, например, охрой.

Другие цвета Беларуси – голубой, бурый, темно-красный.

Украшения. Эстетика – дочь обряда

Когда вы видите на окнах и крышах деревянных домов резьбу, воспринимайте это как привет от мастеров средневековой Западной Европы. В ВКЛ белорусские ремесленники познакомились с западными техниками резьбы по камню. Они адаптировали их к дереву, и на домах наших предков появилась очень сложная, многослойная резьба. Был и другой вид обработки дерева – роспись.

Изначально рисунки не были случайными. Как и в случае с белым цветом, это не просто украшение дома, но магический код. Ромб – символ плодородия, пара птиц – семейное счастье, цветок с тремя лепестками – жизнь. Дом превращался в текст, адресованный невидимым, но могущественным силам.

Кстати, солярные символы, ставшие визитной карточкой белорусского Полесья, когда-то можно было увидеть по всей стране. Их вырезали на фронтонах домов. Просто в других регионах они не сохранились. А Полесье, долгое время жившее, как анклав, уберегло эту дивную индоевропейскую традицию.

К XX веку резьба и роспись перешли исключительно в плоскость эстетики – их магическое назначение забылось. На домах появились розы, лебеди, завитушки.

Дом белоруса. Потеря и новый поиск стиля

Даже этой беглой ретроспективы достаточно, чтобы понять: до недавнего времени связь с традицией в Беларуси не прерывалась. В домах XX века узнаются дома XVI, а то и более давние.

А вот период независимости вызывает вопросы. Казалось бы, теперь мы живем в собственном государстве, и никто ничего нам боле не навязывает. Почему же Беларусь (я имею в виду коттеджи и дачи – сегодняшний частный сектор) неотличима от других стран? Откуда эта гигантомания, буйство красок и смешное подражательство: то греческие колонны, то замковые башни. Неужели жуткая эклектика и есть «наш стиль»?

Вероятно, такая эпоха. Недоверие к собственному прошлому и наработанному им опыту – только одна из ее черт. Но в культуре перерывов не бывает. И любая эпоха рано или поздно заканчивается.

Александр Локотко говорит, что как минимум два явления белорусской современности обещают нам Ренессанс. Это стремительное развитие дизайна и волна «зеленого» строительства.

Для дизайна традиция – неисчерпаемый источник форм и рациональных решений. Экологичность – как раз одно из них. Это не причуда, а необходимость. И новые, безумно популярные сегодня, дерево, глина, солома, тростник – на самом деле порядком забытые старые стройматериалы.

Необязательно воссоздавать старый дом, пусть будет новый. Главное, чтобы он хранил и передавал дальше наш вечный заветный белорусский код.

schelkunov

В поисках золотой середины

В самом начале прошедшего лета я рассказывал о поездке в Минск на швейцарской электричке. Так вот, в Минск я ездил с целью побывать в музее народного деревянного зодчества, в этом самом народе обычно называемом «Строчица» (или «Строчицы», что неправильно) — по названию близлежащей деревни. Официально музей называется «Белорусский государственный музей народной архитектуры и быта». Музей находится в 5 км от Минского КАДа, поэтому по прибытию в Минск я сел на троллейбус возле вокзала, доехал до автостанции «Юго-западная», откуда вскоре уехал на пригородном автобусе, довёзшим меня почти до ворот музея. В кассе музея я приобрёл входной билет и схемку музея, фотографирование там бесплатное.

Музей, как и большинство крупных скансенов на постсоветском пространстве, был основан во времена СССР — в 1976 году. Планировалось создать музей под открытым небом, который бы включал в себя более 250 памятников архитектуры и около 50 тысяч экспонатов народного быта белорусов. Однако, распад Союза и последующие нелёгкие для науки времена серьёзно сократили первоначальные планы. Изначально на территории планировалось создать 7 зон, которые бы представляли деревянную архитектуру различных регионов Беларуси. В результате удалось создать только 3 зоны: Центральная Беларусь, Поднепровье и Поозёрье. Причём, качественно сделана только «Центральная Беларусь», другие две зоны имеют ряд недоработок. Кроме того, часть объектов закрыта на реставрацию. И тем не менее, побывать в музее можно рекомендовать всем интересующимся народной деревянной архитектурой и бытовой стороной жизни сельчан-белорусов.

Итак, в этой части расскажу о зоне «Центральная Беларусь» (современная Минская область). Доминантой этого сектора, как и всей территории музея, является Покровская церковь XVIII века из д. Логновичи Клецкого района Минской области. Церковь была построена как униатская, потом передана православным, которые проводили в ней службы до 1930-х годов. Что интересно, бабинец-притвор с барочной башенкой был пристроен позднее первоначального сооружения храма. То есть, церковь была сначала значительно проще по своей архитектуре. Рядом с храмом находилась башня-звонница, которая не сохранилась.

Церковь была закрыта для осмотра.

Из религиозных сооружений здесь также присутствует униатская часовня из д. Королёвцы Вилейского района. Наиболее вероятно, что она была построена в 1802 году.

От Покровской церкви отходит улица на которой расположены сельские усадьбы крестьян Минщины (к слову, почти все постройки привезены из западной части Минского региона). Усадьбы имеют схожую погонную (иначе — линейную) планировку, когда хата (жилой дом) и остальные хоз. постройки выстроены в погон — линию. Линейная застройка бывает в один или два ряда.

Посмотрим на усадьбу конца XIX — начала XX веков. Хата из д. Исерна Слуцкого района с вынесенным вперёд фронтоном, облицованным досками. Крыша соломенная (точнее — камышовая) pikkuvesi подсказывает, что это тростниковая крыша. Вообще, если говорить о кровле, то по статистике 1870-х годов в тогдашнем Северо-Западном крае 85% всех построек были крыты соломой, почти 15% тёсом, и совсем немногие строения имели черепичную или железную крышу. Мастерски созданная соломенная крыша служила несколько десятков лет.

Вид со стороны входа. Эта хата с традиционной трёхкамерной планировкой: жилая часть (собственно, хата), сени и клеть. Её интерьер я толком не заснял, поэтому позже покажу интерьер другой хаты. За хатой виден хлев, где держали скотину.

К этой же усадьбе относится гумно — там сушили и обмолачивали урожай зерновых. Восьмиугольная постройка с двумя входами-воротами. Является реконструкцией утраченного строения. Здесь гумно показано с тыловой стороны.

А это погонный двор 1924 года постройки из д. Садовичи Копыльского района . Хата.

Погон вытянулся аж на 36 метров. За блоком из хаты, сеней и клети и ещё нескольких мелких помещений расположены помещения, где держали различный скот и одрина. Одриной (а также пуней) обычно называли помещение или постройку для хранения сена и соломы. А летом здесь иногда спали. Интересно, что в Древней Руси одриной называли именно спальню.

Зайдём внутрь и попадём в сени. Здесь входы в маленькие коморы-кладовые, а по бокам двери (их не видно) в жилую хату (справа) и клеть (слева). В клети хранили съестные припасы, а летом спали (зимой не отапливалась).

Пройдём в хату. От входа видим лавки, обеденный стол и красный угол с образом. Красный угол обычно называли кутом (кут, по-белорусски, — угол).
Пол в этой избе земляной, но в других избах видел и дощатый.

С другой стороны от печи до стены протянулась нара (или пол, полати?), на которой спали.

Возле двери, по диагонали от кута, сложена печь.

А это клеть. Здесь летом спал старший сын.

Вот так выглядит внутреннее устройство белорусской хаты.

Побываем теперь в доме зажиточного католика. Этот погонный двор двухрядный. Усадьба конца XIX — начала XX веков привезена из д. Забродье Столбцовского района.

За хатой расположен хлев, а далее, поперёк, стоит гумно.

В хлеву экспозиция на рыболовную тему. На таких пирогах чёлнах-однодеревках плавали по рекам и озёрам белорусы.

Вторым рядом усадьбы стоит клеть (иначе — свирон). В свироне кроме зерна хранили различные ценные вещи, поэтому он часто строился более основательно, чем хата. Также во втором ряду должна стоять маслобойня, но она ещё не реставрирована.

Дом состоит из хаты, сеней и варевни. Посмотрим интерьер католической хаты. Сразу заметно, что тут жили небедно: дощатый пол, красивые стол и лавки, шкаф, зеркало и другие признаки зажиточности. В красном углу целый иконостас. Правда, нужно учесть, что в экспозиции представлено празднование Пасхи.

Хозяин усадьбы разбогател и уехал в Америку. Фото сделано уже в Штатах.

А это варевня (в Витебской губернии обычно называли истопкой). Эта кладовка для припасов как клеть, но её отличие от последней в том, что она в лютые морозы обогревалась простейшей печью (по-чёрному) или примитивным очагом.

С хатами на этом закончим. Покажу ещё несколько объектов музея.

Общественный свирон середины XIX века. Здесь хранили запас зерна на случай неурожая.

Внутреннее пространство разбито на отсеки, куда засыпалось зерно. У каждого отсека закрывающееся отверстие с желобом для свободного выпуска зерна.

А это сельская школа, построенная в д. Колодчино Вилейского района в 1932 году.

Интерьер класса. Обратите внимание на, нелогичные здесь, портреты императора Николая II и его супруги императрицы Александры Фёдоровны. Также по стенам класса развешаны стихотворные фразы на русском языке. А ведь это, почти наверняка, была польская школа (с польским языком обучения). Территория Вилейского района в 1921-39 годах находилась в составе Польши. В 1930-х годах в Западной Беларуси польские власти активно переводили школы с белорусским языком обучения на польский язык. К 1939 году белорусских школ уже не осталось.

Мельница козлового типа.

Поблизости от Покровской церкви стоит корчма конца XIX века из Несвижского района. Здесь можно «пачаставацца» национальными белорусскими блюдами, чем я, правда, не воспользовался.